1993 - Посох
Вальс.
Почему только во
сне...
Ветер несет вести...
Такты. (1)
Мучаясь обеими
муками совести...
Я снова в поезде...
Подражание восточному.
(5)
Запотевает
стекло от дыхания осоловелого...
Трудно
писать письма...
Половина
победы...
Способы
объединения душ...
Угол Московского
проспекта и Благодатной улицы.
Абрикосовый цвет
стены...
Неосознанная достаточность.
Если прыгать на
диване...
Запустение в моей
душе...
Гуляя по лесу
с веселой девчонкой...
Два дурака во
мне одном...
На кухне - прелый
запах...
Вальс.
Светит в ночи далекий фонарь,
Множась в стекле окна.
Дневная охра и киноварь
Высохли до утра.
Тонкие иглы далеких звезд
Колют мои глаза.
Качается медленно лунный мост
Вперед, назад
* * *
Почему только во
сне
Можно летать? -
В тягостной тесноте
Видятся стол и кровать.
Легкие гирьки уставших дел
Шариками не приподнять.
Я сказал то что хотел,
теперь бы еще понять.
* * *
Ветер несет вести
Быстрее, чем провода.
В этом мире есть ли
Печальнее что-нибудь, чем "навсегда"?
Даже любить
Навсегда.
Такты. (1)
Вертикальность стены
Нарушается окнами,
За окнами - мы,
Отделенные от мокрого
Этим тонким слоем
Прозрачного зонтика,
Здесь, в покое,
Вдвоем сидим.
* * *
Мучаясь обеими муками
совести,
Забывая полноту поллитровок,
Я хочу все новости
Оставлять в огне духовок.
* * *
Я снова в поезде
-
Один и не один,
Сбежал из повести -
Слуга и господин,
В страницах стареньких
Оставивший друзей.
Сегодня - маленький,
Сегодня - чудодей.
С колесной песней
Уезжаю вдаль,
Силач известный
И безбожный враль.
Я привезу туда
Свои дела,
Покой пруда.
И, сидя у стола,
Спою и расскажу
Про нашу жизнь.
А, после. попрошу:
"Вернись!.." Вернись...
Подражание восточному.
(5)
* * *
Запотевает стекло
от дыхания осоловелого.
Тряпкой засохшего языка вряд ли вытрешь
его.
* * *
Трудно писать письма.
И мыслить.
* * *
Половина победы
Над чем бы то ни было.
* * *
Способы объединения
душ
Труднее способов объединения тел.
Угол Московского
проспекта и Благодатной улицы.
Пересечение троллейбусных проводов.
Свет желтого маяка.
Цоканье резиновых подков по рельсам
трамвая.
Неторопливая смена положения облаков.
Шелест деревьев, песка.
Первая лужа, вторая.
* * *
Абрикосовый цвет
стены
Вовсе не аппетитен.
Скорее наоборот. Но сны
Его изменяют, что не говорите
Вообще это странное
Времяпрепровождение
Властвует над странами
Чаще любой власти и вожделения.
Сколько-нибудь заметный
Человек, тем более гений,
Часто не спит ночами, бедный,
Работает до посинения.
Я и сам был такой же,
Пока не обленился, -
Теперь пузо и спички ножек
Не помогут выплыть из Стикса.
Да что там... Даже из лужи,
Именуемой повседневностью
Подняться до Жены и Мужа
Труднее, чем медведю удивить всех
напевностью.
Неосознанная достаточность.
Зебра под пешеходами корчится, рвется
Обратно домой, в пламенную страну.
Плохо ей, а цепям на ней так хорошо
поется,
Гостеприимно машется мастеру колдуну.
Да, согласилась, да, самостоятельно,
Да, вырыла яму, да, не убежать.
Облагородит цепи дней и сырости патина,
Но не сделает легче и не поможет
снять.
* * *
Если прыгать на
диване
Безо всяких задних мыслей,
Обязательно порвутся
И обивка и штаны.
* * *
А.Ф.
Запустение в моей душе,
Одинокое времясобрание.
Выборы и ориентиры затуманены.
Скользкие пути кажутся предпочтительнее
остальных,
А подлая сволочь - жизнь лягает копытом
под дых.
Грубое марево быта ответы оборачивает
в вопросы
Предлагая копаться в отбросах.
Спешка толкает в спину,
Недоговоренность завораживает,
Магия цифр и символов
Тоже не отвечает, а спрашивает.
Ломка от отсутствия определенности
Почти непреодолима.
Бог! Дьявол! Возьмите меня! Выберите!
И с горы перенесите в долину!
* * *
Гуляя по лесу с
веселой девчонкой,
Я слушал деревья и строил мосты.
И трогал своей шаловливой ручонкой
Девчонку. И падал в кусты.
* * *
Два дурака во мне
одном
Передрались перед рассветом -
Переплетенные сном,
Забывшие об этом.
Больно? Конечно. Сам - дурак,
И во сне еще дурнее.
Выплюнул и свернул кулак,
Словно от этого стал сильнее.
В мягкое? Да, именно так.
В женское. И не скрипи, половица.
Обезнадежившись, до утра
Выдумываешь деву-девицу.
На подоконнике - пустота,
А за окном - течение жизни.
Легче научиться летать,
Чем помирить дураков, особенно, внутри
себя.
* * *
На кухне - прелый
запах,
Там на столе разложены грибы.
А на ногах - пора домашних тапок
Итоги осени с полей рябых.
Пустое бессердечие подвалов
Всегда внизу.
Как дно канала
Не помнит и не видело весну.
Храня сосредоточенное нечто,
Присутствует невидимо везде -
В случайном взгляде, брошенном навстречу
В напоминанье о судьбе.
Стеклянный гнет покорностью наполнен,
И помощи не требует. Зачем?..
И набегают. равнодушно, волны...
(Какая пошлость! Впрочем, ну и что?..)