Имея массу слов, я медленно немею.
Но я умею, я уже умею
Весь этот город целиком, с поверхности до дна
По памяти увидеть из окна:
Вконец расхристанное небо -
Эскиз вселенского вертепа,-
Как будто чья-то властная рука
На клочья раскромсала облака.
Вот небо катится в Неву, ломаясь
Еще на тысячи частей, которые, сливаясь
В один немыслимый поток покоя и страстей,
Не ведают о самом Млечном из путей;
Под оным небом каждый из дворов - подмостки сцены.
Роскошные классические стены
В готических плащах, в пустых пенсне, без париков
Считают ломтики ново-голландских облаков,
И эти ломтики уже полным полны
Предчувствием сиреневой луны,
Пока не развели мосты, пока неярок
Анфас гипертрофированных арок,
Каналов шепоток пока нетороплив,
Пока нечерен Финский пасмурный залив...
Сплошные "не" + ужин + беспечность...
Втекают в форточку норд-вест и вечность
В сопровожденьи сотни комаров,
Стремящихся скорей урвать жратву и кров.
Идет на взлет усталый холодильник.
Заводится бесчувственный будильник.
В Никольском, верно, свечи свято догорели.
Над Зимним - мерный гул шагов Расстрелли,
Идущего все дальше,- выше,- прочь...
А в комнаты, запыхавшись вбегает дама,- Ночь,
Что густо дарит сны, стихи и обещанья,
Пытаясь кончиться внезапно, как прощанье,
И, улыбаясь, тает надо мной
Совсем невинной, дикой тишиной.
Тогда над бархатным безмолвием с утра
Восходит терпкое слепящее "пора". Пора. Пора
С немого пира северных богов
Вернуться с криком первых петухов
Туда, где Млечный путь здоров и невредим,
Где будут вечно править временем моим
Клубничных дач июльская бездонность
И мух нижегородских беспардонность.